The purpose of this research is to study the sounding pendants on the shamanic costume of the Evenks, Sakha and Nganasans in the unity of the shamanic ritual complex and ritual musical traditions. Shamanic pendants are interpreted as a special text of culture, a reflection of the geocultural ideas of the peoples of the Arctic. The paper is based on the materials of field research carried out by the authors in Taimyr in 1989-1990, in the Olenek Evenk national region of Yakutia in 2014 and scientific publications. The sound world of shamanic ritual is a complex phonic picture, which is formed when using vocal, verbal, vocal-speech, signal, instrumental types of intonation. The movements of shaman are accompanied by the sound of colliding pendants on the costume of shamans and its components (headband, shoes, mittens). The sounding pendants were described by ethnographers and musicologists, but they were not considered in connection with geocultural studies. Metal pendants on a shaman costume mark sacred spatial models of the Universe (images of heavenly bodies - the sun, the moon, stars), mythological spaces of the Upper, Middle and Lower worlds inhabited by the shaman's helper spirits - birds, animals, anthropomorphic creatures, they symbolize parts of the human body, etc. The prospects for the study of shaman costume pendants as a symbolic embodiment of the landscape are contained in a more complete description and generalization of all known materials, including the analysis of shaman costumes from ethnographic museum collections.
Целью данного исследования является изучение звукоиздающих подвесок на шаманском костюме эвенков, якутов и нганасан в единстве шаманского ритуального комплекса и ритуальных музыкальных традиций. Шаманские подвески интерпретируются как особый текст культуры, отражение геокультурных представлений народов Арктики. Статья основана на материалах полевых исследований, проведённых авторами на Таймыре в 1989–1990 годах, в Оленёкском эвенкийском национальном округе Якутии в 2014 году, а также на научных публикациях. Звуковой мир шаманского ритуала — это сложная звуковая картина, которая формируется при использовании вокальных, вербальных, вокально-речевых, сигнальных, инструментальных типов интонации. Движения шамана сопровождаются звуком сталкивающихся подвесок на костюме шамана и его составляющих (повязке, обуви, перчатках).
Звукоиздающие подвески были описаны этнографами и музыковедами, но не рассматривались в связи с геокультурными исследованиями. Металлические подвески на костюме шамана обозначают священные пространственные модели Вселенной (образы небесных тел — солнца, луны, звёзд), мифологические пространства Верхнего, Среднего и Нижнего миров, населённые духами-помощниками шамана — птицами, животными, антропоморфными существами, символизируют части человеческого тела и т. д. Перспективы изучения подвесок на костюме шамана как символического воплощения ландшафта заключаются в более полном описании и обобщении всех известных материалов, включая анализ костюмов шаманов из этнографических музейных коллекций.

The article discusses the interrelations between the musical thinking and spatial benchmarks in the culture of the Nganasans, an aboriginal people of the Arctic. Based on a study of the shamanic rituals from the music theory prospective, the author distinguishes typical signs of a musical style inherent in the ritual and non-ritual genre. The available data on the functioning of the genres and the related set of persuasions are interpreted in the light of the music theory data by identifying the correlations between the spatial benchmarks and the genres of the musical folklore (the vertical line is representing shamanic rite, while horizontal — the epic). The research has been undertaken on the basis of the field materials of 1980–2000.

This article discusses an actual problem of designing the development system of rural schools; factors of implementation of the development project for rural schools. It presents an example of the organization of educational activities in rural schools with specific living conditions, people’s work, peculiarities of micro environment of the North, as well as the interaction of institutions in the sociocultural sphere
В данной статье рассмотрена актуальная проблема проектирования системы развития сельских образовательных учреждений; факторы реализации проекта развития сельских школ; представлен пример организации образовательной деятельности в сельских школах с учетом специфики быта, труда жителей, особенностей микросреды Севера, а также сетевого взаимодействия учреждений социокультурной сферы

Serving as bearers of unique cultural symbols and codes on the one hand, and as instruments for archiving and generating of the cultural information and memory on the other, fairy-tales represent distinctive objects of non-material cultures belonging to indigenous peoples of the North. The evident Arctic vector in the modern cultorological studies and tendencies for cross-cultural interaction on the global scale determine addressing to fairy-tales as to objects of literary translation. In some cases fairy-tales function as translation hyper-units concerning which translators take decisions on translating. Cultural, lingual and semiotic features of Arctic indigenous peoples’ афшкн-tales require the implementation of culture-oriented translation strategies used on the basis of complementary approach
Как носители уникальных культурных символов и кодов, а также как средства архивирования и генерирования культурной информации и памяти, сказки являются уникальными объектами нематериальных культур коренных и малочисленных северных народов. Очевидный арктический вектор современных культурологических исследований и тенденции к межкультурному взаимодействию в глобальном масштабе определяют обращение к сказкам как к объектам и художественного перевода. В ряде случаев сказки выступают гиперединицами перевода, относительно которых принимается решение на перевод. Культурные, языковые и семиотические особенности текстов сказок народов Арктики требуют применения культуроориентированных стратегий перевода, используемых на основе комплементарного подхода

This article discusses the features of the emergence and strengthening of social ties in the studies of Russian scientists and their foreign colleagues. The main emphasis is made on the research studying these processes in the modern information environment. Fora complete insight of the issue, the concepts of “social ties”and “information environment”, as well as their featuring in monographs and scientific articles are studied in the article. The article summarises domestic and foreign studies in this area regarding migrants and indigenous peoples. The features of the formation of social ties with relatives living remotely and fellow countrymen living in the same environment are specified. The features of expanding social ties through mobile phones and Internet communications are emphasised
В данной статье рассматривается отражение особенностей возникновения и закрепления социальных связей в работах российских ученых и зарубежных коллег. Основной акцент делается на исследованиях протекания данных процессов в современной информационной среде. Для полного понимания вопроса в статье разбираются понятия "социальные связи" и "информационная среда", а также их отражение в монографиях и научных статьях. Обобщаются отечественные и зарубежные исследования в данной области касательно мигрантов и представителей коренных малочисленных народов. Отмечаются особенности формирования социальных связей с родственниками, проживающими отдаленно,и земляками, проживающими в той же среде. Выделяются особенности расширения социальных связей посредством мобильных телефонов и коммуникаций в интернете

Currently, attention to regional economies of resource type is on the rise. Many papers dealing the “resource curse” problem discuss the mechanisms forming a trap of human capital underdevelopment. This article is an attempt to find out whether resource dependence of the region affects the development of regional higher education systems and the characteristics of high-quality accumulated human capital. The basis for this study is a fuzzy typology of the Russian regions based on two indicators: the share of extractive industries in GRP, the ratio of the shares of extractive and manufacturing industries, and the calculation of a comprehensive assessment of resource dependence (on the scale from 0 to 10). The calculations made it possible to identify 27 resource-type regions. The authors analyzed the indicators of the educational level of the employed population and the peculiarities of its use (accumulated human capital), the number of university students (human capital flow), as well as dependence of the reduction in the number of academic staff and growth in their salaries on the level of the region’s resource dependence. The study found dependence in the use of high-quality human capital on the resource specialization of the regions. It is manifested in a fairly high educational level of the workforce employed in mining industries and in the public sector, as well as with specialized training. Moreover, based on the levels of changes in the number of faculty and growth of their salaries, it is possible to observe an increase in the uneven development of the education systems of the resource-type regions, deepening differentiation of universities downshifting most of them towards the periphery of the educational space with a shortage of human and other resources
В настоящее время усиливается внимание к региональным экономикам ресурсного типа. В рамках изучения проблемы "ресурсного проклятия" во многих работах рассматриваются механизмы возникновения ловушки недоразвития человеческого капитала. В статье предпринята попытка выявить, зависит ли от уровня ресурсности региона развитие региональных систем высшего образования и характеристики накопленного человеческого капитала высокого уровня. Исследование основано на проведенной нечеткой типологизации регионов России по двум показателям: доле добывающих отраслей в ВРП и соотношению долей добывающих, обрабатывающих отраслей и расчета комплексной оценки ресурсной зависимости (по шкале от 0 до 10). Проведенные расчеты позволили выделить 27 ресурсных регионов. Из них было выделено 7 регионов очень высокого уровня ресурсной ориентированности, 6 регионов высокого уровня, 11 регионов среднего уровня, а также 3 региона с преобладанием добывающих отраслей над обрабатывающими при средней доле добывающих отраслей в ВРП. Были проанализированы показатели образовательного уровня занятого населения и специфика его использования (накопленный человеческий капитал), численности студентов вузов (поток человеческого капитала), а также зависимость от уровня ресурсности региона сокращения численности преподавателей и роста их зарплат. Обнаружена зависимость характера использования человеческого капитала высокого уровня от ресурсной специализации регионов. Она проявляется в достаточно высоком образовательном уровне рабочей силы, занятой в добывающих отраслях и в бюджетном секторе и имеющей специальную профессиональную подготовку (т.е. работающих в соответствии с дипломом). При этом по параметрам изменения численности ППС и роста их зарплат можно констатировать усиление неравномерности развития образовательных систем регионов ресурсного типа, рост дифференциации вузов и вытеснение большинства из них на периферию образовательного пространства с дефицитом кадрового потенциала и других ресурсов

This article is devoted to regards the actual problems of cultural livelihoods of Indigenous Peoples of the North-East of Russia, in particular, the traditional practice of reindeer herding of the Tongues, contemporary consideration of adaptive coping strategies and new opportunities in the context of globalization. The work on the basis of the method of expeditionary field work subjected to scientific analysis of the specifics of nomadic reindeer culture of the peoples of the North (for example, the Evens and Evenki), which marked the structural uniformity of phenomena such as the trajectory of continuous movement “feeding the landscape” (pet or wild animal), the cycle paths of movement of human groups within the range of nomadic and economic structure-phenological calendar. Space-time representation, captured in the traditional calendar, and structural uniformity of the economic cycle, the structure of livelihoods and culture are reflected in the picture of the world of the studied ethnic groups. Reindeer hunters, that move during the hunting year, within a closed circle route, developed a “circular” model of life in contrast to the “linear” type of culture of life support (semi-settled fishermen, whose route ran along the main feeding substance - river). Today we can talk about more or less sustainable model of cultural livelihoods of Indigenous Peoples, which is characterized by a combination and synthesis of modern (urban) elements and archaic (northern) cultures. Installing problem identified the following three main lines of research: traditional and modern practices in the conduct of reindeer hunting and fishing in life-support system of the peoples of the Tungus; the main options for the economic models of life of the peoples of the North; reconstruction of ethnolocal options for livelihoods of the Tungus. Currently, different ethnolocal groups of indigenous peoples has developed a range of livelihood strategies, which are important not only historical and cultural meanings, but also social and economic factors
Статья посвящена изучению актуальной проблемы культуры жизнеобеспечения коренных малочисленных народов Северо-Востока России, в частности традиционной практики ведения оленеводства у тунгусов, рассмотрению современных адаптивных стратегий выживания и новых возможностей в условиях глобализации. В работе на основе использования метода экспедиционных полевых работ подвергнута научному анализу специфика кочевой ется структурной однородностью таких явлений, как траектория непрерывного движения "кормящего ландшафта" (домашнего или дикого животного), путей цикличного передвижения человеческих коллективов в пределах ареала кочевания и строения хозяйственно-фенологического календаря. Пространственно-временные представления, запечатленные в традиционном календаре, также структурно однородны хозяйственному циклу, строению культуры жизнеобеспечения и отражены в картине мира изучаемых этносов. Оленеводы-охотники, кочевавшие в течение промыслового года по замкнутому круговому маршруту, выработали "круговую" модель жизнедеятельности в отличие от "линейного" типа культуры жизнеобеспечения (полуоседлые рыболовы, промысловые пути которых тянулись вдоль главной кормящей субстанции – реки). Сегодня можно говорить о более-менее устойчивой модели культуры жизнеобеспечения коренных малочисленных народов Севера, характерной чертой которой является комбинация и синтез элементов современной (урбанизированной) и архаичной (северной) культур. Проблемная установка определила следующие три основные исследовательские линии: традиционные и современные практики ведения оленеводства в охотничье-промысловой системе жизнеобеспечения у тунгусов, основные варианты хозяйственных моделей жизнедеятельности народов Севера и реконструкция этнолокальных вариантов жизнеобеспечения у тунгусов. Выявлено, что в настоящее время в разных этнолокальных группах коренных малочисленных народов Севера сложился целый спектр стратегий жизнеобеспечения, в котором важное значение имеют не только историко-культурные, но и социально-экономические факторы

The present article is the first part of the material based on the Report of the Commissioner for the Rights of the Indigenous Small-numbered Peoples in the Krasnoyarsk Territory (ombudsman) “On the problems of realizing the constitutional rights and liberties of the indigenous small-numbered peoples in the Krasnoyarsk Territory in 2012”. The article includes the current information about the indigenous small-numbered peoples of the North of the Krasnoyarsk Territory and general analysis of the demographic data of the Krasnoyarsk Territory based on the data of the past three censuses. The current information about the indigenous small-numbered peoples of the North is given separately for the three territorial units of the Territory, which are Taimyrsky, Dolgano-Nenetsky and Evenkiysky municipal districts, as well as the Krasnoyarsk Territory, except for the above-named districts
Настоящая статья является первой частью материала на основе Доклада Уполномоченного по правам коренных малочисленных народов в Красноярском крае (омбудсмена) ҺО проблемах реализации конституционных прав и свобод коренных малочисленных народов в Красноярском крае в 2012 году һ. Статья содержит актуальную информацию о коренных малочисленных народах Севера Красноярского края и общий анализ демографических данных Красноярского края на основе данных последних трех переписей. Текущая информация о коренных малочисленных народах Севера дается отдельно для трех территориальных единиц: Таймырского, Долгано-Ненецкого и Эвенкийского муниципальных районов, а также в Красноярском крае, за исключением вышеназванных районов

The article focuses on the attempts of reconstructing the process of exploration of Central Yakutia on the example of the Khangalassky region in different time periods and by various tribes. As a result, the etymological analysis of toponyms of the territory under research allowed to reveal several layers of ethnic impact, as well as traces left by different ethnic groups in the course of exploration of the territory. Modern geographical sciences (human geography in particular) demonstrate interest in the nature of relations between humans and environment, and the problems of landscape ontology as a source of a wide range of socio-humanistic knowledge. Moreover, the issues of etymology of toponyms in the Yakut language have not been studied thoroughly, although it is a factor that reveals layers of knowledge on the history of peoples who have established long-term contacts with one another; problem of language and culture of the peoples or tribes who have influenced the formation of the Yakut language on the one hand, and dialect characteristics within a single language on the other, in terms of naming the same geographical objects. The objective of the given research is to identify the etymological element of Yakutia’s toponyms in order to reconstruct the historical past of Central Yakutia’s exploration, and to determine the types of landscape’s identification by various ethnic groups in formation of toponyms. The leading method in analyzing the given problem is a comparative method based on identification of the toponyms’ etymological component, as well as the method of statistical processing of the quantitative results of the analysis. More than 300 toponyms have been studied on the material of the toponymic base of Central Yakutia’s Khangalassky region. The etymology of toponyms is studied on the basis of dictionary definitions and the material provided by informants. The analysis resulted in identification of etymological components in Central Yakutia’s toponyms. The Khangalassky region was selected for the analysis of toponyms due to the historical factor in the first place. The Yakuts as an ethnic group had settled in the basin of Middle Lena, in the valleys of Erkeni and Samartai. The final formation of the Sakha people occurs as a result of the mixture of outsider Turkic tribes with local paleoasiatic family groups, as well as with outsider Mongol-speaking Khori and Tungus tribes. The etymological and semantic components of toponyms show, that the toponymy of the Khangalassky region is marked by the most ancient layer in Yakutia’s toponymic formation. The toponyms of the Khangalassky region have been greatly influenced by the Lena river, as well as adjacent rivers and creeks the names of which could be found in the Evenki, the Mongol, and the Turkic linguistic and cultural layers. In the toponymic formation based on the Yakut language one can observe a layer of Mongol toponyms which had appeared before the Turkic toponymic layer. Traces of Tungus-Manchurian tribes of the earliest layer could still be found among the names of small rivers and creeks, since the tribes had been wandering in order to hunt while using large objects as landmarks. The Russian etymological layer is considered to be the most recent one, connected with the territorial exploration by Russian explorers and farmers who settled on the territory of the Khangalassky region, and the post tract which linked the Yakut region to the Russian Empire during the reign of Peter I and Catherine II. The analysis shows the gradual nature of toponymic formation in relation to the landscape. It allows systematizing the origins of toponyms in both historical and linguistic contexts. Materials presented in the article could also be of use for linguists, historians, cultural study specialists, and geographers
В статье предпринята попытка реконструкции освоения территории Центральной Якутии на примере Хангаласского района в разное время разными этническими племенами. На основе этимологического анализа топонимов исследуемой территории выявлены слои этнического влияния, следы, оставленные разными народами в ходе освоения данной территории. Актуальность данного исследования обусловлена интересом современной географической науки, в частности гуманитарной географии, к взаимоотношению человека и среды, к проблемам онтологии ландшафта как источника широкого спектра социогуманитарного знания. Кроме того, вопросы этимологии топонимов в якутском языке, раскрывающей пласты знаний об историческом прошлом народов, находящихся в длительном контакте, проблемы языка и культуры народов или племен, повлиявших на формирование якутского языка, с одной стороны, с другой – диалектных особенностей в пределах одного языка для наименования одних и тех же географических объектов, еще недостаточно разработаны. Цель данной статьи – выявление этимологической составляющей топонимов Якутии для реконструкции исторического прошлого в освоении территории Центральной Якутии, определение типов выделения ландшафта разными этносами для образования топонима. Ведущим методом к исследованию данной проблемы служит сравнительно-сопоставительный с выявлением этимологической составляющей топонимов, а также метод статистической обработки количественных результатов исследования. Изучены более 300 топонимов на материале базы топонимов Хангаласского улуса Центральной Якутии. Этимология топонима изучается на основе словарной дефиниции на материале, полученном от информантов. В результате исследования выявлены этимологические составляющие топонимов Центральной Якутии. Выбор Хангаласского улуса в изучении топонимии объясняется историческим прошлым региона, так как якуты как народность сформировались в бассейне Средней Лены, в долинах Эркэни и Самартай. Окончательное формирование народа саха происходит на основе смешения пришлых тюркоязычных племен с местными палеоазиатскими родами, а также с пришлыми монголоязычными хоринцами и тунгусами. Этимологическая и семантическая составляющие топонимии показывают, что топонимия Хангаласского улуса имеет наиболее древний пласт в образовании топонимии Якутии. В формировании топонимизации Хангаласского улуса основную роль сыграла река Лена и прилегающие к ней речки, ручьи, наименования которых мы находим в лингвокультурных пластах, эвенкийском, монгольском, тюркском. В формировании топонимии на основе якутского языка наблюдается пласт монгольских топонимов, который появляется раньше пласта тюркских топонимов. Следы тунгусо-маньчжурских племен наиболее древнего пласта в названиях речек, ручьев, так как они кочевали в поисках промысла и при этом на крупные объекты. Наиболее поздним пластом считаются топонимы русской этимологии, связанные с освоением территории исследуемого района русскими землепроходцами и поселением на землях Хангаласского улуса переселенных крестьян, почтовым трактом – связующим звеном Якутского края с Российской империей во времена царствований Петра I и Екатерины II. Исследование показывает поэтапность формирования топонимов по отношению к ландшафту, что позволяет систематизировать происхождение топонима в историческом и лингвистическом контексте. Материалы статьи могут быть полезными для лингвистов, историков, культурологов, географов

Article deals with two sociological survey results of foreign labour migrants and indigenous peoples communities in 2020 in Chukotka. Survey results of foreign labour migrants made it possible to update a foreign labour migrant profile in Chukotka. It turned out that Chukotka attracts highly qualified migrants into labour market segment “production and distribution of electricity, gas and water”. Chukotka is also known as the territory of traditional residence of indigenous small-numbered peoples of the North (ISPN).Survey results of indigenous peoples’ communities made it possible to understand labour market perspectives for indigenous peoples. Thus, survey results have shown that indigenous peoples in Chukotka are mainly engaged in traditional occupations for indigenous peoples (75 %), while other 25 % work in occupations of social sector. Survey results also provided information on perspective occupations for indigenous peoples such chum keeper, fish processor, smoker, foam machine operator, and refrigerator service master. Demographic trends analyses also showed that 2 out of 7 municipalities – Pevek and Chukotsky municipality – are facing a serious out- migration while Anadyr is getting more attractive for senior citizens rather that youth. Both survey results as well as statistic data helped us to update picture of both natural (birth rate) and mechanical movements (migration) of people in Chukotka
Статья посвящена анализу результатов двух социологических опросов, проведенных в 2020 году на Чукотке, среди зарубежных трудовых мигрантов и общин коренных малочисленных народов. Результаты опроса зарубежных трудовых мигрантов позволили определить профиль трудового мигранта на Чукотке. Оказалось, что Чукотка привлекает высококвалифицированных мигрантов из Украины в ВЭД "производство и распределение электроэнергии, газа и воды".Чукотка также известна как территория традиционного проживания коренных малочисленных народов Севера (КМНС). Результаты опроса шести общин коренных народов и десяти малых унитарных предприятий позволили оценить перспективы рынка труда для коренных народов Севера. Так, результаты опроса продемонстрировали, что коренные народы Чукотки в основном заняты в традиционных секторах – оленеводство, рыбоводство, охота (75 %), остальные 25 % работают в профессиях социальной сферы – воспитатель, учитель, медицинский персонал. Результаты опроса также предоставили информацию о перспективных профессиях для коренных народов, таких как чумработница, обработчик рыбы, коптильщик, оператор пеногенератора и мастер по обслуживанию холодильников. Анализ демографических тенденций также показал, что 2 из 7 муниципальных образований – Певек и Чукотский муниципальный округ – сталкиваются с серьезным оттоком населения, в то время как Анадырь становится всё более привлекательным. И результаты опроса, и статистические данные помогли нам актуализировать картину как естественного (рождаемость), так и механического движения (миграция) населения на Чукотке